Твоя жизнь – в клетке крови

   Наибольшую ценность жизнь представляет в минуты опасности, когда знаешь, что никто не в силах помочь тебе справиться с тяжелым недугом. Еще страшнее понимать, что шанс на спасение есть, но им нельзя воспользоваться. Покровский банк стволовых клеток – единственное в России предприятие, где уже разработаны современные препараты для лечения онкологических заболеваний, но пациенты не знают, а врачи не могут или не хотят их использовать.

У войны не детское лицо

   Война ворвалась в жизнь семилетней Ларисы неожиданно. Уехав с тетей на дачу в Петергоф, она уже не смогла вернуться в Ленинград к маме. Немцы отрезали путь к городу, и девочка попала в плен, а потом была угнана в Литву. Так у Ларисы закончилось детство, а ей показалось, что закончилась жизнь. Но впереди еще было четыре года страха и одиночества, которые она провела в немецком плену. При воспоминаниях о том далеком времени у Ларисы Ильиничны пропадает голос и на глаза наворачиваются слезы. А потом пришла победа, а вслед за ней длинная, заполненная счастливыми событиями жизнь – замужество, рождение детей и внуков. Казалось, ничто не может вернуть ее в состояние безысходности и страха, потрясшего детскую душу. Однако через 70 лет судьба вновь решила испытать женщину. Болезнь пришла внезапно накануне Дня Победы. Врачи поставили Ларисе Ильиничне диагноз – рак прямой кишки 4-й степени. Женщина вновь испытала ужас перед разрушающей силой, которой трудно противостоять. Она попала в Институт онкологии в Песочном к хирургу-онкологу Малхасу Цикаридзе, который начал лечить женщину с применением методов рентгенотерапии. Под воздействием сильных доз облучения опухоль стала исчезать, но так же быстро иссякали силы. Когда женщину выписывали из больницы, она весила на 35 кг меньше, чем была всего месяц назад. Лариса Ильинична не могла самостоятельно поднять головы, не то что встать. Домой ее привезли на носилках.

   – Я совсем не двигалась, только лежала, но вес куда-то уходил. Я просто чахла. У меня была сильная слабость, и мучил страх, что я больше никогда не встану с постели…

   Родственники стали искать врачей, которые могли поддержать силы угасающей женщины. Они узнали, что в Петербурге есть специалисты, которые используют современные методы лечения тяжелых заболеваний с помощью клеточных технологий. Судьба свела этих людей с заведующим НИЛ клеточных технологий СЗГМУ имени И. И. Мечникова, директором Покровского банка стволовых клеток д.м.н., профессором Александром Смоляниновым.

   – Мы очень хотели помочь этой женщине, ведь на ее долю выпало так много страданий. Методы клеточных технологий не лечат рак, они помогают организму противостоять болезни. А для Ларисы Ильиничны было главное – восстановить силы. Поэтому мы решили провести ей две трансплантации стволовых клеток пуповинной крови, которые быстро восстанавливают иммунитет и те органы и ткани, которые были поражены. Кровь мы брали из общественного регистра доноров пуповинной крови НИЛ клеточных технологий СЗГМУ имени И. И. Мечникова, Покровского банка стволовых клеток, подобрав ее по молекулярно-генетическому анализу.

   На процедуру женщину доставили на носилках, после капельницы наступил сон. А потом стали возвращаться силы и в сердце поселилась надежда. На вторую процедуру она уже пошла своими ногами. Настоящее счастье женщина испытала, когда смогла встать с постели и начала ходить, двигаться, что-то делать по дому. Это была победа над болезнью, которая, как ей казалось, была так же беспощадна, как война. Но смерть отступила. У Ларисы Ильиничны появился такой аппетит, что она съедала по несколько пирожных в день, и быстро восстанавливала силы. Но через год болезнь вновь напомнила о себе, врачи обнаружили в кишечнике метастазы. На лечение Ларису Ильиничну взял известный онколог профессор Владимир Моисеенко. В течение зимы ей было выполнено 5 курсов химиотерапии в Лечебно-диагностическом центре международного института биологических систем им. С. М. Березина. Каждый курс лечения химиопрепаратами резко снижал количество лейкоцитов в крови и вызывал тошноту, рвоту, диарею, сильную слабость и потерю веса. Но на следующий день ей делали спасительные капельницы со стволовыми клетками пуповинной крови СЗГМУ имени И. И. Мечникова.

   – Во время капельниц было очень плохо, голова кружилась, слабость большая, а сюда привозили и откачивали. Поднимала голову, вставала, начинала ходить, кушать, появлялся аппетит. В перерывах между капельницами просила, чтобы меня отвозили на дачу. Там красиво, природа и свежий воздух, мне это помогало. Да и работа на даче всегда найдется. Даже зимой выйдешь, надо снег чистить. Что-то сделаю и думаю, как приятно – это же я сама сделала!

   Когда курс лечения подошел к концу и на дворе уже стоял сентябрь, Лариса Ильинична отправилась на дачу, где одна без всякой помощи вскопала заросшее картофельное поле, привела в порядок цветочные клумбы. Родные не могли отобрать у нее лопаты, а потом и не стали этого делать. Если человек чувствует в себе силы работать, значит, он будет жить.

Спасение жизни вне закона

   За два года в НИЛ клеточных технологий СЗГМУ имени И. И. Мечникова было пролечено 12 пациентов. Это 12 спасенных жизней. Почему так мало больных людей получают шанс на спасение?

   Несмотря на то, что стволовые клетки были открыты именно в России, развитию клеточных технологий препятствовали две характерные для нашей страны причины – отсутствие денег и законов. С первой сумели справиться энтузиасты, которые научились добывать и культивировать клетки костного мозга и пуповинной крови, сделав их эффективными лекарствами в борьбе с тяжелейшими недугами. Это биотехнологи Александра Айзенштадт и Александрина Хрупина. Вторую проблему преодолеть не так просто, ведь закон о клеточной безопасности в России до сих пор не принят, а значит, эти передовые технологии в нашей стране все еще находятся на полулегальном положении. Хотя во многих странах мира они уже успешно внедряются в клиническую практику. В прошлом году американская служба надзора за лекарственной и пищевой безопасностью FDA разрешила применение клеток из пуповинной крови для лечения онкологических и врожденных аутоиммунных заболеваний, к которым относится и сахарный диабет первого типа.

   Впервые клетки пуповинной крови помогли вернуть к жизни больного раком во Франции. Это было в 1988 году. И вот уже около тридцати лет медики и ученые всего мира работают над созданием лекарств из стволовых клеток, на которые они возлагают большие надежды. Так, в США был создан препарат Гемокорд, который прошел клинические испытания и уже применяется в больницах. Завершается последняя, четвертая фаза клинических исследований препарата StemEx (компания Gamida Cell, Израиль) для лечения больных с онкологическими заболеваниями, острой лучевой болезнью. На разработку StemEx было затрачено 60 млн долларов.

   – Мы тоже вложили 2 млн. долларов на методы разработки противоопухолевого препарата. И сегодня являемся единственным предприятием в России, кто владеет уникальной методикой культивирования гематопоэтических стволовых клеток – клеток иммунитета, – заявил профессор Ю. Юркевич.

   – Но чтобы провести клинические исследования, потребуется еще много средств, а главное – времени, за которое мы потеряем тысячи больных. Зачем повторять то, что уже до нас сделано во многих странах, ведь мировая практика доказала право на существование таких методик? – говорит Александр Смолянинов.

   – Более четырех с половиной тысяч образцов пуповинной крови, которые собрал Покровский банк стволовых клеток, зарегистрированы в международном регистре, и данные на них хранятся в немецкой компании Сytolon (Берлин). Ими могут воспользоваться пациенты европейских клиник. А наши дети, больные лейкозами, ждут своей очереди на лечение в немецких и израильских клиниках, которое стоит огромных денег. Чтобы купить препарат из костного мозга в Германии, родители ищут спонсоров, а фонды собирают деньги. Хотя развивать свои технологии и использовать то, что уже наработано, – гораздо легче и дешевле.

   – Труднее всего убедить в этом врачей, привыкших думать и лечить по-старому, даже если это не всегда эффективно и дает тяжелые осложнения, – сетует Александр Смолянинов.

   Попадая в больницу, человек уже не выбирает сам, а полностью доверяется врачу. От того, какой путь лечения он выберет, во многом зависит приговор для больного. – Я сразу поверила своему доктору, который сказал, что все будет хорошо, и очень благодарна ему теперь, – говорит Лариса Ильинична.

Последний шанc

   Заготовка пуповинной крови очень дорогостоящее дело. Из 10 – 15 образцов, которые ежедневно поступают в Покровский банк, надо выбрать один или два, которые соответствуют мировым стандартам. Многие роженицы понимают, что, оплачивая заготовку клеток собственной пуповинной крови, они создают самое эффективное лекарство для себя и своей семьи, которое потом не купишь ни за какие деньги. Кровь заготавливается всего один раз и хранится в течение многих лет.

   В нескольких роддомах Петербурга кровь пуповины уже не выбрасывается, а по согласию женщин отдается в Покровский банк, где из нее культивируют препараты стволовых клеток. В частности, родильный дом на Фурштатской один из первых в Петербурге начал сотрудничать с Покровским банком стволовых клеток.

   – Мы поддерживаем разработанную СЗГМУ им. Мечникова методику лечения новорожденных детей клетками их же пуповинной крови. Она применяется также для профилактики детского церебрального паралича, умственной отсталости и других заболеваний у детей, рожденных в асфиксии, – говорит заместитель директора родильного дома по защите прав пациентов, врач с 40-летним стажем, Наталья Павловна Сальникова. – Я каждый день вижу, как рождаются недоношенные дети, с гипоксией, что является признаком тяжелых заболеваний. Введя им клетки пуповинной крови, мы можем спасти их от неизлечимых недугов.

   – Для женщин это уникальный шанс, – считает Наталья Павловна. – Если бы у меня была возможность заготовить собственные клетки в то время, когда я рожала свою дочь, то непременно сделала бы это. Но в то время еще не было таких методик. А сегодня женщины могут запасаться собственными клетками пуповинной крови.

   Клеточные технологии способны не только продлить жизнь, но сделать ее качественной. Такой же эффект они дают при болезни Альцгеймера, сахарном диабете. Однако для пациента тоже не просто решиться на такой шаг, ведь он подписывает информированное согласие о применении официально не признанного в России метода лечения. Хотя в пользу безопасности этого метода говорят не только зарубежные исследования, но и разрешения управления Росздравнадзора на применение стволовых клеток пуповинной крови и костного мозга по различным направлениям медицины. Это является основанием на применение стволовых клеток в тех организациях, которые имеют право работать с этими биоматериалами.

   – Мы не имеем права на ошибку, поэтому, разрабатывая препараты, тщательно проверяем их на вирусы и бактерии, пользуемся только зарубежными расходными материалами и приглашаем западных специалистов для подтверждения безопасности и эффективности наших методик, – рассказывает Александр Смолянинов.

   – Профессора из Израиля, с которыми мы тесно сотрудничаем, удивляются, что в их клиники больные стоят в очередь на лечение, а в нашем городе есть такие же возможности, но пациенты не могут ими воспользоваться. На мировом рынке образец пуповинной крови стоит 35 тысяч долларов, а мы готовы отдавать в детский онкогематологический стационар наши российские образцы бесплатно!

   До того как в США были разрешены к применению препараты из клеток пуповинной крови для лечения рака, в одной из американских клиник умирал известный актер. Он знал о существовании новых методик и очень хотел, чтобы ему дали разрешение на возможность использовать этот последний шанс. Но так и не получил его…

   Люди всегда испытывали страх перед новым. Но мировой опыт показывает, что со временем «всплывают» неизвестные побочные свойства даже у тех лекарств, которые применялись десятилетиями и, казалось, были хорошо изучены. Прошло сто лет, прежде чем стало известно о побочных эффектах аспирина. Если бы сегодня аспирин сертифицировали, он бы сертификацию не прошел. Но в течение этого времени это лекарство помогло миллионам людей справиться с серьезными заболеваниями. И применяется до сих пор. Сегодня клеточные технологии – это единственный шанс спасения для многих больных. Важно, чтобы они смогли его получить.

Нина Башкирова

Журнал «Город (812)» № 41 от 26.11.2012